Когда мы вернулись в село, то обнаружили много разрушенных домов. Люди сильно напуганы всем произошедшим. Кроме того, по всему селу они сделали укрепления. Они вытащили из домов одеяла, покрывала, матрасы - все что могли. Они бросили здесь свои сухпайки, одежду.

Когда грузинские боевики ворвались в село вместе со своей военной техникой, они начали стрелять по селу. В результате этого обстрела погибло четыре человека. Из них некоторые от пули, некоторые от осколков. Одному осколок попал прямо в голову. Другому не смогли оказать помощь - он истек кровью. 

Сожжено пять домов, разрушено много домов: полностью - семь, другие - частично. На днях мы сделаем полный список всех разрушений.

А вот и Рокский тоннель. Машины двигаются в кромешной тьме. Фары включены, но, тем не менее, видимость практически нулевая. С нависающего скалистого потолка на крышу нашей "Волги" то и дело падают тяжелые капли, которые, разбившись о металлическую поверхность, разлетаются во все стороны. Кажется, мы едем вечность по тоннелю. Периодически приходится останавливаться, чтобы не натолкнуться на застывшую впереди машину, хотя надписи и предупреждают, что останавливаться здесь запрещено.

Обычная Цхинвальская супружеская пара Лев Кудухов и Мальвина Цховребова ждали в семье пополнения. 35-летняя Мальвина находилась на восьмом месяце беременности. Как стало известно, у нее должен был родиться мальчик. Однако вероломное нападение фашистской Грузии на Южную Осетию разрушило их мирную жизнь.

Я родилась в г.Цхинвале, живу по ул. Исака 65, кв. 11. Вот уже который раз происходит целенаправленное истребление осетинского народа. За что?

В ночь на 8 августа 2008 г. начался интенсивный обстрел города. Я была на 4-ом этаже (где проживаю с семьей), спустилась на 1-ый этаж (у нас там находился магазин). В то время я думала, что это безопасное место. Муж, Бесаев Леонид Сосланович, был на службе. Я сильно нервничала и стала звонить по городскому телефону, но никто не брал трубку, по сотовому результат был тот же. Только утром муж сам смог дозвониться и сказал, чтобы я собрала документы и спустилась в подвал, что грузинские танки уже на подступах к городу. Всю ночь и утро не прекращался обстрел из крупнокалиберных орудий. В подвале собрались все соседи. Что мы пережили за эту ночь!

"7 августа я не смогла уйти с работы домой с Театральной площади на улицу Геннадия Джабиева, потому что были сильные обстрелы, и опасно было идти по улицам. Пришли с Ревмирой в подвал дома Вовы Валиева на улице Абаева - он расположен близко к работе, убрали подвал на всякий случай. Не думали, что понадобится. Вечером начался обстрел из крупнокалиберных. Пришлось спуститься в подвал. В первые два дня я, Ревмира и Олег сидели в подвале Вовиного дома. По нам стреляли из танков, гаубиц, САО, пушек и бомбили с самолетов. Было страшно, что снаряд или бомба упадет и разнесет на куски, или ранит, или дом обрушится на нас. Я молилась, чтобы эта мука закончилась, и скорее наступил конец.

"Я была в гостях у своей подруги, когда начался массированный обстрел Цхинвала со стороны Грузии. Подвала у нее не было, как и у многих из ее соседей. Зная, что только в одном доме по ул.Пушкина можно было спрятаться в большом подвале- мы все побежали туда. Но и там было не так безопасно, так как потолок был обычным, не бетонным. 

Кто - то из соседей сказал, что здание на этой же улице, в котором располагается офис Миссии ОБСЕ, бомбить грузины точно не будут. Кроме того, под всем зданием построен большой укрепленный подвал. Поэтому радуясь такой возможности спасения, утром 8 августа мы впятером побежали туда.

Мой брат Алан Атаев, 1971 года рождения, работал стоматологом в городской поликлинике, на военной службе не находился. Во время сильного обстрела города 8 августа он вместе с моими родителями и сестрой был в подвале нашего дома в центре города. 9-го числа, во время относительного затишья, Алан вышел дома, чтобы посмотреть, не нужна ли кому-нибудь медицинская помощь и больше не вернулся. На следующее утро мама, несмотря на сильный обстрел,вышла на его поиски.

На следующее утро после обстрела к соседям прибежал их сын и сказал, чтобы они быстрее собирались и бежали к миротворцам, что грузины уже в городе. Мы с родителями были в подвале и, услышав эти крики, выбежали узнать, в чем дело. Они уже бежали к миротворцам, так что мы уже не могли к ним присоединиться. Я побежала к сестре, узнать, живы они или нет - они живут через несколько домов от нас, убедившись, что живы, побежала обратно.

Наш дом находится на южной окраине города, почти на границе. 7 августа с вечера весь дом собрался в безопасном отсеке подвала, старики, женщины и дети - все были там. В проходе поставили стулья, там сидели семнадцать человек. Некоторые уже четверо суток там сидели. 
Ночью была страшная бомбежка. Утром стало чуть потише, некоторые вышли во двор, поднимались смотреть свои квартиры. Во дворе от попавшего снаряда загорелся сарай, огонь мог перекинуться на корпус, и мы начали его тушить. Вся южная стена нашего дома разрушена, ее вообще больше нету.