Лидия Бегизова, 1934 г.р., житель пос. Дзау, Дзауский район РЮО.

Когда грузинские меньшевики в 1920 году начали истреблять осетинский народ, люди в селе Кабузта Дзауского района тоже были встревожены. Никто не хотел покидать родной очаг и идти неизвестно куда. Но когда карательные отряды достигли села Дзомагъ (село расположено недалеко от Кабузта), разрушая и сжигая все на своем пути, жители Кабузта были вынуждены бежать. Несколько мужчин решили отвлечь врага, пока женщины и дети не отойдут подальше в лес.

Сослан Плиев, 1936 г.р., житель Цхинвала
Народу Южной Осетии не раз пришлось испытать на себе проявление грузинского фашизма. Все события, произошедшие в августе 2008 года, до сих пор стоят перед глазами, как-будто все произошло только вчера. Время нападения было выбрано заранее - канун открытия Олимпийских игр, когда в центре внимания мирового сообщества был великий праздник спорта и мира.
В ночь с седьмого на восьмое августа началась эта кровавая война, я находился в подвале вместе со всеми соседями. Мы все были свидетелями того, как грузинские танки проезжали на нашей улице.

Заур Кудухов, 1944 г. р., житель Цхинвала 
Снаряды разрывались без перерыва, казалось, уже все, это конец. В ночь с седьмое на восьмое августа 2008 года грузинские войска обрушили всю свою огневую мощь из оружия всех видов и калибров на мирные города и села Южной Осетии, и это спустя четыре часа после того, как грузинский президент Саакашвили объявил о прекращении огня! Грузинским руководством была разработана операция под названием «Чистое поле», которая подразумевала полное истребление жителей Южной Осетии, уничтожение осетинского народа. С 90-х годов ХХ века грузинские нелюди не прекращают попыток истребить наш народ. В чем мы виноваты? Неужели нас убивают только за то, что мы родились осетинами?

Варя Хубиева, 1934 г.р., жительница Цхинвала.

До сих пор слезы наворачиваются на глаза от воспоминаний о событиях августа 2008 года. В ту злосчастную ночь, когда грузины в очередной раз бесчеловечно напали на Южную Осетию, я находилась дома совсем одна. Около полуночи раздались первые взрывы, я думала, что через некоторое время обстрел прекратится, как это ранее до этого бывало. Однако становилось только хуже. Шел массированный, интенсивный, чрезвычайно жестокий обстрел жилых кварталов, из гаубиц, минометов, артиллерии, БМП, танков с применением залпового огня «Град». От страха я даже не знала, что делать.

Аза Кокоева, 1929 г.р., жительница Цхинвала.

В августе 2008 года народу Южной Осетии пришлось пережить очень трудное время. Я и подумать не могла, что грузинские фашисты так неожиданно и так бесчеловечно развяжут против нас войну. Вечером седьмого августа я смотрела по телевизору выступление грузинского президента Саакашвили, который говорил, что не будет воевать с Южной Осетией.

Залина Келехсаева , 1948 г.р., жительница Цхинвала:

Словами не выразить те чувства и эмоции, которые мы испытали в августе 2008 года. Когда ночью начался обстрел Южной Осетии, мы все сломя голову бросились в подвал. На пятом этаже нашего корпуса живет женщина, она инвалид, не может передвигаться. Я вместе с моей соседкой побежала к ней, чтобы помочь ей спуститься. Когда мы вошли к ней, она бедная лежала в кровати, накинув на голову матрас. Мы все были очень напуганы, не могли до конца осознать происходящее. Нас в подвале было около 60 человек, были маленькие дети. Дышать было нечем, мы задыхались. В подвале было много крыс, они бегали туда-сюда, но нам ничего не оставалось, как сидеть и терпеть все это.

Филипп Алборов, 1940 г.р., житель Цхинвала:

Кошмарные события августа 2008 года никто из нас не сможет забыть. В ту злополучную ночь с седьмого на восьмое августа я вместе с женой находился дома. Я проснулся около полуночи от сильных взрывов снарядов, разрывавшихся где-то рядом. Мы очень испугались, хотели спуститься в подвал, но не могли даже пошевелиться.

Мы легли на пол, и каждую минуту ждали смерти. Лишь к утру, когда обстрел немного утих, и мы тоже спустились в подвал. Там не было никаких условий, одна грязь. В подвале собрались все соседи, были и маленькие дети. Они плакали от страха, а их матери не разрешали им даже плакать – мы боялись, что грузинские фашисты, услышав нас, бросят к нам в подвал гранаты. Наше убежище было совершенно ненадежным, окна выходили на улицу. Через них мы наблюдали за грузинскими танками. Они безжалостно обстреливали наши дома.

Мухтар Тедеев, 1927 г.р., житель г. Цхинвал, РЮО:

Еще в 90 годы ХХ века я пострадал от руки грузинских агрессоров. Я жил в Знаурском районе в селе Хабалати-кау. Грузинские фашисты ворвались ко мне домой, угрожали мне. Схватили и забрали меня в свой штаб. Моя жена очень испугалась за меня и пошла следом за мной. Грузинские нелюди поймали ее и зверски убили. Мне разбили голову, и оставили так на произвол судьбы умирать в мучениях. Я чудом остался жив. До сих пор у меня бывают сильные головные боли. Все деньги уходят на лекарства. Дом мой сожгли, вместе с селом. Сейчас я живу в городе Цхинвал.

Вера Гаглоева, 1936 г.р., жительница пос. Дзау, Дзауский район РЮО

Утром в 6:55, 8 августа, я зашла в дом из сарая за водой. Когда я выходила на улицу, в это время пролетели самолеты. Их было пять. Три были одинаковые, а два - другие. Мой сын и золовка стояли рядом со мной. Золовка испугалась и закричала. Но я начала ее успокаивать, что раз поднялись российские самолеты, значит, все будет нормально. Мы ведь все думали, что это российские, но оказалось – это грузины. Понимая, что помощь к нам может прийти из России – они решили разбомбить все дороги. А заодно и уничтожить как можно больше мирного населения.

Ренат Гаглоев, 1997 г.р., житель г. Цхинвал РЮО

Мы находились в селе Бакатикау у дедушки, когда начался сильный обстрел сел. Взрослые решили, что нужно уехать в Цхинвал. И днем 7 августа мы сюда вернулись. Решили, что во Владикавказ отправимся утром. И тут началось. Стреляли так сильно, что от грохота мы не знали куда деться. Мы прятались в подвале. Но рядом загорелись дома, и никто уже не знал, что делать. Ближе к утру стрельба немного стихла, и дядя Маир решил ехать. Нас было девять человек. Трое взрослых, мы и совсем маленькие дети. Когда мы выезжали из города, на переезде уже были грузинские танки. Дядя Маир пытался развернуться, но по нашей машине выстрелили…