Таким его запомнили...

В тот вечер Аслан попросил отца: «Подстрахуй меня на заводе, мне нужно срочно съездить к другу в Пятигорск». Не думал тогда Феликс Агузаров, что видит сына живым в последний раз. 

А Аслан, встретившись с другом – Аланом Кобесовым, поехал с ним на его «джипе» в сторону Цхинвала. Это было 7 августа этого года. Обстановка вокруг Южной Осетии все более накалялась, и друзья уже чувствовали, что там грядут серьезные события.
В Джаве к ребятам подсели еще трое местных жителей, также направлявшихся в Цхинвал. В самой атмосфере ощущалась тревога. Она сквозила во взглядах и жестах людей, попадавшихся на дороге.
Добравшись, ребята обратились в ближайшее отделение милиции. Представились. Им посоветовали: идите в ОМОН, у нас, мол, оружия нет. В ОМОНе ответили аналогично, переправив их туда, где располагался штаб ополчения. Там ребят приняли, объяснили ситуацию, поставили задачу. К этому времени – было раннее утро 8 августа, – обстрел города усилился. Но установки «Град» в дело еще не вступили. Задача была простой: держать оборону у 6-й школы.
Потянулись тревожные минуты ожидания, за которые перед глазами Аслана пробежали все заботы последнего времени. Всего три месяца прошло, как его, 27-летнего парня, выпускника Владикавказского института экономики и права, назначили директором Владикавказского завода пневмооборудования. Дела на предприятии в последние годы не ладились. Сам Аслан работал до этого начальником цеха фирмы «Агоф». Приступил к новой должности, строя масштабные планы. Необходимо переориентировать производство на выпуск новых изделий. Уже и люди нашлись, готовые участвовать в этой работе. Как все сложится? Когда-то, в начале 90-х, директором на этом заводе работал и отец Аслана Феликс. Его опыт очень помогает молодому директору. 
Сам Аслан еще не успел многого в этой жизни. Да, у него много друзей, его любят все, с кем столкнула жизнь, кто его знает. Его уважают за умение разруливать конфликтные ситуации, которые возникали у его знакомых. Самого же Аслана никак не назовешь конфликтным. Очевидно из-за обостренного чувства справедливости, стремления помочь каждому. Мать, работающая в Алагирской больнице, вспоминает: кого только не привозил сюда. То женщине на улице плохо стало, то парень руку сломал, то еще что-то с кем случилось: всех вез в больницу. Где только их находил?..
Наверное, желание защитить соотечественников и подвигло его отправиться в Цхинвал. Чтобы отстоять их права. Чтобы агрессоры знали: Южная Осетия не одинока.
Тем временем обстрел усиливался. Город стали накрывать снаряды из установок «Град». Вокруг все превратилось в один сплошной грохот, свистели осколки. От взрывов с потолков падали бетонные перекрытия. Люди, сбегавшие к школе, укрылись в подвалах. Собственно, в этой людской волне оказались и Аслан с Аланом. Когда спецназовцы скомандовали им отправиться в подвал, те категорически отказались. Не за тем, мол, приехали. Хотя обстрел был нешуточный. В это время непонятно откуда на пороге школьного коридора возникла фигура в темной спецовке и, перекрикивая грохот, громко спросила по-осетински: «Есть кто тут из Алагира?»
– Тебе нужен еще более алагирский, чем я? – последовал ответ Аслана (у Агузаровых алагирские корни).
– Я ищу своего друга, – объяснил гость.
– Мы можем проехать на нашей машине и разыскать его, – предложил Аслан.
Но искать не пришлось. На улице уже слышался гул танков. Из окон были видны клубы пыли, которые они подняли. Из-за них не было видно и грузинской пехоты, которая открыла огонь из автоматов и гранатометов по окнам и дверям школы. Ребята стали стрелять из окон и дверного проема в направлении атакующих. В ответ послышались мощные разрывы снарядов, выпущенных из танков. Это был кромешный ад. 
Из воспоминаний Артура Гадзаова:
– Я был знаком с Асланом Агузаровым не более получаса, с тех пор, как заглянул в 6-ю школу в поисках своего алагирского друга, но могу сказать, что это был собранный и смелый парень. У меня есть некоторый опыт участия в боевых операциях, он же впервые попал в такую заваруху. Да еще какую! Но несмотря на это, в глазах Аслана не было страха. Его действия были уверенными, четкими. И при этом меня удивило его внимание к окружающим. Мне он по крайней мере четырежды прокричал: «отойди от двери», «прижми голову», «берегись» и еще что-то вроде этого.
Когда нас заметили и открыли шквальный огонь, Аслан сказал: «Отойди от окна – оно под прицелом». Вместе встали возле двери. В это время в угол дверного проема попал снаряд от гранатомета. Это был поток пламени такой силы, который ослепил и разбросал нас по сторонам. Когда я очнулся, то увидел лежащего Аслана. Я крикнул ему: «Вставай». Но тот продолжал лежать. Увидев кровь на его одежде, понял – задело. Попытался приподнять и тут же вся моя куртка пропиталась кровью. Стал кричать. Но из-за грохота никто не слышал. Я перетащил парня в коридор. Вижу – обширная рана на груди. Его нательный крестик буквально врезался в ребро. Я перевязал грудь рубашкой. Не сразу понял, что больше крови идет из руки выше локтя, где был перебит кровеносный сосуд. Собственно, и не знал, что в этом месте артерия. Но по виду Аслана понял, что дело серьезное. Его друг Алан несколько раз выбегал под огнем на улицу, привел сначала какую-то медсестру, потом еще девушку в белом халате. Та сделала обезболивающий укол в плечо и сказала: надо в больницу.
Не знаю, как Алану удалось подогнать под огнем «джип», но завернули раненого в одеяло и понесли к машине под огневым прикрытием спецназовцев. Показать дорогу к госпиталю вызвался парень из Беслана, который приехал в Цхинвал к дяде, Лева Келехсаев.
Надо отдать должное местным врачам. Они действовали быстро, но потеря крови оказалась слишком большой. Я готовился отдать свою кровь для переливания, но она уже не понадобилась…
Артур долго молчит. И мы понимаем, как тяжелы эти воспоминания. Но вот он справился с волнением и продолжает:
– Надо везти парня домой, – сказал мне Алан. И хотя врачи отговаривали, – вокруг шла сильная стрельба, я надел на Аслана свою рубашку, и мы отправились в путь. Предать земле погибшего – у нас всегда было делом чести и первейшим долгом.
Еще в черте Цхинвала напоролись на грузинский танк, хорошо – сзади. Спасибо какому-то местному парню, который быстро заставил нас свернуть в безопасный проулок. Попали еще под несколько обстрелов. Быстро заменили поврежденное колесо. В конечном итоге добрались до Владикавказа с одним непробитым колесом. После этого я с Келехсаевым снова вернулся в Цхинвал.
Вадим Газзаев, сотрудник МВД Южной Осетии:
– Аслан Агузаров оставил у нас какое-то светлое чувство. Его открытая улыбка, спокойствие, шутки в самые опасные моменты действовали ободряюще. Конечно, страх – в природе человека, но в той ситуации, в которой мы оказались, Аслану удалось его преодолеть и в нас вселить уверенность. А без большого самообладания невозможно было вынести то, что пережили наши братья и мы с ними в августе. Таких людей встретишь не часто. Он ведь знал, что его могло ожидать в Цхинвале – но отправился туда в числе первых.
Очевидно, подтверждением всего сказанного об Аслане может служить случай, произошедший недавно со старшим братом Аслана, Аланом. Он в магазине в Нальчике разглядывал телевизоры. К нему подошли двое незнакомых, которые, очевидно, увидели у входа автомашину с северо-осетинскими номерами. Спросили: «Из Владикавказа?»
Получив утвердительный ответ, поинтересовались: а не знал ли Аслана Агузарова?
– Я его брат, – ответил Алан.
– Что-то покупаете?
– Да, телевизор.
Незнакомцы отошли. А через некоторое время вновь подошли и сказали: «Ваш телевизор в машине», не дав Алану заплатить за покупку.
Так относились к Аслану многие.
О нем сегодня с болью и грустью говорят близкие, сослуживцы, просто знакомые.
– Он практически не отличался от многих окружающих своим поведением, своим пристрастием к тем же красивым автомашинам, – вспоминает тетя Аслана Фатима Агузарова. – Но я замечала в нем и особые качества. Как-то ехала в отпуск из Мурманска, куда попала по распределению после окончания института, домой с племянником. В руке был тяжелый чемодан. Видя, как мне тяжело, пятилетний Аслан стал отбирать груз, мол, помогу тебе. И пока не взялся за ручку чемодана, не отстал. И лишь поняв, что не поднять тяжести, уступил. При этом был очень огорчен, что не удалось помочь.
Это был удивительно светлый мальчик, при появлении которого многим становилось тепло на душе. В помощи никому не отказывал. Видно, это его качество и позвало в Цхинвал. И когда его не стало, оказалось, что стольким людям он делал добро. Они продолжают приходить к родным, близким со словами скорби и благодарности.
В общем, словами одного мудрого человека могу сказать по этому поводу: «Жизнь исчисляется не прожитыми годами, а тем, что ты хорошего сделал для Родины, семьи, близких людей, какой след ты оставил после себя».
О следе, который оставил после себя Аслан Агузаров, могут свидетельствовать и посмертные награды – медаль «Во славу Осетии» и серебряный крест Терского казачьего войска.
Сегодня, 21 ноября, Аслану исполнилось бы 28 лет. Но разве можно сказать, что за свою короткую жизнь он ничего не успел сделать? Отдать жизнь за соотечественников – что может быть важнее в человеческой жизни?!
Н. КОЗЫРЕВ.